О прославленном летчике в Дзержинске напоминает проспект имени Чкалова, идущий от центральной площади города до Северных ворот, имя Валерия Павловича носила школа № 30, есть еще памятные места. Например, в поселке Бабино один из домов местные жители прозвали «чкаловским».
Этот дом принадлежал Николаю Нежданову, хорошо знакомому с Валерием Чкаловым в юности, по жизни – известному производственнику и опытному механику, проработавшему всю жизнь на дзержинских предприятиях. За добросовестный и самоотверженный труд Николай Дмитриевич был удостоен трех орденов – «Знак Почета», Красной Звезды и Трудового Красного Знамени.
Но всё это было впереди, как и само строительство нового дома, когда в Череповецком ремесленном училище механического профиля встретились два товарища. Николай Нежданов родился в Юрьевце, было это еще в позапрошлом веке, в 1899 году. Деревня Чернорецкой волости – местечко небольшое, менее сорока дворов. Ничего примечательного в нем не было. Даже в школу Коля ходил в соседнюю Петряевку. Вся перспектива – идти подручным к кузнецу. Вот и отправил старший Нежданов сына с местным пароходчиком на реку Шексну в Череповец.
Поступить в училище было большим счастьем для сельского парня. Началось изучение инструмента, свойств металлов, технологических приемов изготовления и ремонта оборудования. Это днем. А вечерами в общежитии приходилось держать удары старших парней, благо кулаки у Николая были железные. Не давал он в обиду и своего закадычного друга – Валеру с Волги, из села Василёво. Койки в общежитии у них стояли рядом. Многие норовили обидеть тогда не очень крепкого паренька, который был на пять лет моложе других. Вот Николай и приходил ему на подмогу. Пушкарь, как прозвали в училище Валерия, накрепко сдружился с Николаем.
Дни катились своим чередом, быстро и незаметно. Ребята уже многому научились, когда неожиданно для них в 1918 году училище закрыли. Пришлось отправляться по домам и искать надежную для будущей жизни профессию. Так, Николай поступил в Нижегородский политехникум водных путей сообщения имени В.М. Зайцева.
Это было престижное учебное заведение, дававшее хорошую подготовку. После его окончания перед судомехаником Неждановым открывались широкие речные просторы, но он выбрал работу на Чернореченском химическом заводе (впоследствии – «Корунд»). Начиная с конца 20-х и все остальные предвоенные годы, на предприятии активно создавались и осваивались современные для того времени производства.
Начинал трудиться в ремонтных бригадах, работал механиком, начальником спецобъекта. Первый орден «За образцы стахановской работы и успехи в деле освоения новой техники» в мае 1939 года ему, как рассказывают родственники, вручал в Кремле сам Всесоюзный староста Михаил Иванович Калинин.
В военные годы Николай Дмитриевич был направлен на Заводстрой, где форсировалось освоение новых производств. Чтобы наладить их работу, увеличить мощность и не допустить сбоев, Нежданову нередко приходилось ночевать в цехе, проверять своими руками каждый вентиль. Это было связано с риском для жизни, подобно проявлению героизма на фронте. Поэтому 8 мая 1943 года Николай Дмитриевич был удостоен боевого ордена Красной Звезды.
В послевоенное время Николай Нежданов трудился начальником берегового хозяйства, возглавлял Окский порт, работал в различных цехах предприятия, а также главным инженером в подшефной МТС.
В мае 1953-го был награжден третьим орденом. Продолжал трудиться на различных должностях даже будучи на пенсии. А уволившись с Заводстроя, во время навигации помогал Горьковскому речному порту по механической части, два сезона работал шкипером. Затем устроился в ЖКО «Капролактама».
Среди жэковских работников Нежданов выделялся своей профессорской бородкой, которую сам и стриг, так как цирюльников Николай Дмитриевич не признавал. Курил только сигареты «Памир», непременно, с мундштуком. Вот таким был эстетом. Его внук Сергей помнит и о пристрастии своего деда к столярному делу. Многие вещи в доме были сделаны его руками. Свою легковушку он ремонтировал всегда сам, как и сам срубил дом, прозванный «чкаловским».
И вот почему. Как известно, в ходе предвыборной кампании 24 ноября 1937 года в Дзержинск приезжал Валерий Чкалов. Жителей города о прибытии легендарного летчика известили заранее, потому приветствовать его на центральную площадь пришли и стар и млад. Прибыл из пригородного поселка и Нежданов. Не повидать закадычного друга юности для него было невозможно. Но протолкнуться к балкону Дома Советов, с которого выступал Валерий Павлович, не получилось.
Народ постепенно рассеялся с площади, а Нежданов не уходил. В здание его не пустили, вот он и стоял возле сквера, словно поджидая Чкалова. Прошло немало времени, когда он вдруг увидел на балконе курящего человека в военной форме. Подошел поближе. Да, дымил Чкалов. Николай Дмитриевич поначалу растерялся, стоял и молча смотрел, подняв голову к балкону. Потом окликнул: «Пушкарь».
Чкалов тут же среагировал на свое старое прозвище. Так его мог позвать только близкий ему человек. Но с балкона не было видно, кто ждет внизу. И летчик стрелой выскочил к входу. Перед ним стоял человек, с которым он не виделся почти двадцать лет. «Колян, дорогой! Ты ли это? – обнял Чкалов Нежданова. – Идем, поговорим там, за столом. Не волнуйся, со мной пустят». Нежданов как пришел в своем потертом пальто, так в нем и сидел с Чкаловым.
Пока друзья вспоминали прошлое, да рассказывали про свои жизни, к ним подошел газетный фотограф Иван Крюченков и щелкнул их своим «ФЕДом».
«Всё бы хорошо, – говорил Нежданов, – да живу сейчас в чужом доме. Свой отдал аэроклубу, а на новый леса не дают». «Из-за этого, Коля, не волнуйся, помогу», – пообещал Чкалов.
Домой Нежданова на удивление соседей привезла не какая-нибудь полуторка, а новенькая шикарная «Эмка», набитая свертками и пакетами. Даже карманы пальто Николая Дмитриевича топырились от подарков. «Всё это вам, детушки мои, – радостно объявил он, – от самого Чкалова, моего знаменитого друга!» А затем рассказал всё, что слышал от Чкалова. «Запишись-ка, Дима, в наш аэроклуб, – обратился он к сыну, – может, и из тебя получится летчик. Вот было бы счастье». Так оно в дальнейшем и вышло. По примеру Чкалова младший Нежданов тоже стал военным летчиком, асом.
Через месяц после встречи Чкалова с Неждановым их фотография была опубликована в газете. И обещание летчика с лесом сбылось. Вскоре Нежданову разрешили спилить несколько сосен для дома. На радостях Николай Дмитриевич собирался поехать в Москву, встретиться там с Чкаловым, но из-за строительства дома всё откладывал. А в декабре 1938 года легендарный летчик погиб. Нежданов же прожил до 1980 года.
На пустом месте в Бабине он срубил неплохой дом. А поскольку это случилось при участии легендарного летчика, дом и прозвали «чкаловским». Постепенно рядом стали появляться новые дома, образовалась улица. Долгое время неофициально ее называли Неждановской: не из-за его наград, а потому, что улица росла от дома Николая Дмитриевича.
Даже когда эта улица стала Огородной, многие продолжали называть ее по-прежнему. А может, возвратить ей старое имя? Ведь трижды орденоносный человек вполне достоин, чтобы родная улица была названа в его честь. И в память о больших трудовых свершениях дзержинцев.
Вячеслав САФРОНОВ. Фото Сергея Нежданова
