Есть такие замечательные руководители, которые никогда не останавливаются на достигнутом. Главный врач ГКУЗ НО «Дзержинский специализированный дом ребенка №2» Михаил Бушуев — из их числа. Со стороны может показаться: к чему стремиться, если и так в своей отрасли — одно из самых лучших учреждений в России? А руководитель продолжает строить планы. Даже когда его пригласили в городскую администрацию, чтобы сообщить о присвоении почетного знака «За заслуги перед городом Дзержинском», Бушуев первым делом подумал: «Наверное, проезд будут асфальтировать рядом с нашим зданием». И хотя он искренне считает, что его награда – заслуга всего коллектива, но именно он уже тридцать лет является главным локомотивом развития Дома ребенка.
С педагогическими генами – в медицину
— Нет, немцев у нас в роду не было, — улыбается Михаил Генрихович, коренной дзержинец. – Просто папа родился в 1929 году, а тогда Советский Союз дружил с Германий, и было модно называть детей немецкими именами. Поэтому мой папа — Генрих, а дядя – Герман.
А кто был в роду Бушуевых – так это педагоги. Прадед, священник в седьмом поколении, расстрелянный в 1937-м, учил детей в церковно-приходской школе. Дед по папиной линии — директор бабинской школы №25, бабушка тоже там преподавала, была награждена орденом Трудового Красного Знамени. Отец возглавлял черносельскую школу, школу №12, школу-интернат.
Кстати, Миша начинал учиться в 12-й школе, которой в ту пору руководил Генрих Викторович. Учительница начальной школы Бушуева-младшего среди остальных детей не выделяла. А вот в четвертом классе мальчик в полной мере почувствовал, что такое быть «директорским сынком». Одни педагоги, что называется, гладили по головке, другие, наоборот, вымещали на Мише свое недовольство руководством. Поэтому подросток уговорил родителей перевести его в соседнюю школу №39.
И вот с такими педагогическими генами Михаил в десятом классе выбрал… Горьковский мединститут. Мама страдала гипертоний, бабушка умирала от онкологии – наверное, это и стало определяющим фактором. А любовь к чужим детям, передававшаяся через поколения, все-таки «сработала»: Михаил поступил на педиатрический факультет, который окончил в 1984 году.
Интернатуру проходил в детской больнице №8.
— На второй день сразу поставили в ночное дежурство, — вспоминает Михаил Генрихович. — С кем, спрашиваю, дежурю? «Как с кем? — удивились моему вопросу. — Один, конечно». Дежурство на третье привезли ребенка с менингитом. Я стал звонить, хотел позвать на помощь более опытного врача. «Ты не знаешь, что делать?» — спросили меня. «Ну, теоретически знаю, конечно», — ответил я. «Вот и делай», — посоветовали мне. И это была нормальная практика советского врача. Насколько современные интерны готовы к такому началу работы, вопрос открытый.
Потом педиатр Бушуев работал в детской поликлинике №10, на «скорой». Причем нигде не занимал руководящей должности. Оттого предложение начальника управления здравоохранения Владимира Карпова молодому доктору занять должность главного врача Дома ребенка №2 было вдвойне удивительным. Владимир Константинович, оказывается, приметил энергичного интерна еще тогда, когда тот работал в 8-й детской больнице, а сам Карпов был заведующим поликлиникой.
Не менее удивительно и то, что молодой специалист заманчивому предложению не обрадовался. Согласился он, скрепя сердце, лишь после того, как ему, отцу троих детей, живущему с семьей в коммуналке, пообещали квартиру. На дворе был 1991-й год.
Эпопея всей жизни
— Мне хотелось оставаться на «острие атаки», — объясняет свое изначальное нежелание собеседник. – А оказалось, что я раньше на «острие атаки» и не был. Гораздо проще было приехать на вызов, написать назначение и уехать. Здесь же сразу навалился такой груз ответственности, причем круглосуточный! И за детей, и за сотрудников. Каждый день приходилось решать неразрешимые, казалось, задачи.
Тогда Дом ребенка находился в жилом доме по проспекту Ленина, 49А. Соседи сверху проливали, от соседей снизу сбегались крысы. Зимой было холодно так, что дети ходили в валенках. Бушуев успел сделать косметический ремонт, автономную систему отопления, небольшую перепланировку. А потом развалившемуся государству стало не до детей-сирот…
Потихоньку ситуация в стране стала налаживаться. И к каждой новой администрации главврач Дома ребенка обращался с одной просьбой: «Дайте нам отдельное помещение». В 2001 году всеми правдами и неправдами Дом ребенка получил на баланс здание бывшего детского сада на улице Гайдара, 3А. Казалось бы, вот оно счастье — близко: делай косметический ремонт и переезжай. «Какой косметический ремонт? – удивились оптимизму Бушуева. – У тебя же не образовательное учреждение, а медицинское: здесь полная реконструкция нужна!»
И тут началась, как говорит Михаил Генрихович, эпопея всей его жизни. О долгострое Дома ребенка можно писать рассказ. Как главврач с супругой Светланой, инженером-строителем, сами планировали помещения, как за одни сутки смогли согласовать проект в Главгосэкспертизе, как сокращалось финансирование, как менялись недобросовестные подрядчики, как устранялись многочисленные нарушения… Только спустя девять лет, в 2010 году, новое здание для Дома ребенка было наконец-то открыто. 1 апреля – в День смеха, как с улыбкой говорит Михаил Бушуев.
В числе первых
Сегодня Дзержинский специализированный Дом ребенка №2 – не просто лучшее среди аналогичных учреждений в области, но и в России в целом. Оно не отстает ни от столичных, ни от питерских. Как объясняет Михаил Бушуев, многие коллеги «связаны» рамками своих зданий, где исторически располагаются учреждения. А дзержинскому Дому ребенка посчастливилось переехать в здание, максимально удобное: здесь изначально просчитаны и продуманы не только все жилые и подсобные, но и вспомогательные помещения, необходимые для реабилитации малышей.
Все блага Дома ребенка сразу и не перечислишь. Музыкальный зал и зал для лечебной физкультуры – это само собой разумеющееся. Есть физиотерапевтический и процедурный кабинеты, ингаляционная комната, комната для занятий по методике Монтессори и даже сенсорная комната, где практикуются светолечение, музыко- и ароматерапия. Причем все эти залы, комнаты и кабинеты оснащены новейшим оборудованием.
Система видеонаблюдения – наружная и внутренняя, гусеничный подъемник для деток, не могущих передвигаться самостоятельно, специальные кресла, которые регулируются под ребенка с любой патологией, замечательная дворовая площадка и даже собственный фруктовый сад – все это тоже повод для гордости. Про удобную мебель и всевозможные игровые пособия даже говорить не приходится. Не каждая семья может позволить себе такую роскошь. Здесь все уютно и красиво. Но, увы, нет самого главного для каждого ребенка – мамы и папы.
Скорее – в семью!
Никакие блага цивилизации не заменят ребенку семью — уверен Михаил Генрихович. Даже в прекрасных условиях Дома ребенка малыш все равно находится в состоянии стресса. А во время стресса вырабатывается кортизол, который тормозит психическое и физическое развитие ребенка и снижает его иммунитет. Поэтому, чем меньше времени малыш находится в Доме ребенка и чем скорее он попадает в семью — тем лучше. Главное, чтобы родительство было осознанным.
— Не стоит забывать, что наше учреждение – специализированное, — продолжает Бушуев. — Здесь находятся дети с поражением центральной нервной системы и нарушением психики. И наша задача – довести до потенциальных родителей истинное состояние дел. Я, кстати, веду занятия в «Школе приемных родителей» и всегда убеждаю: решение о приеме ребенка в семью не надо принимать эмоционально — здесь нужен трезвый и прагматичный расчет. Я даю четкий предварительный прогноз развития каждого малыша, чтобы его будущие родители знали, к чему готовиться и чего ждать. Ведь когда ожидания взрослых не оправдываются, когда они начинают предъявлять завышенные требования к ребенку, психологических проблем в семье не избежать. К счастью, за всю мою 30-летнюю практику у нас было всего три случая возврата детей.
Решение о передаче ребенка более чем серьезное. С будущими родителями работает психолог, оценивает степень готовности. Тут нередко нужно «глубоко копать». К примеру, приходит незамужняя женщина. «Вы одна будете воспитывать ребенка?» — спрашивают у нее. «Нет, — отвечает, — у меня мужчина есть». Как же так? Почему тогда он не пришел? Или ему все равно? Другой пример. Уже немолодая пара мечтает о ребенке. Но люди уже привыкли жить с комфортом, для себя. Готовы ли они к бессонным ночам и болезням малыша?..
Вообще, процент социализации в дзержинском Доме ребенка очень высокий: в прошлом году 98 процентов детей были либо возвращены в биологическую семью, либо отданы в приемную. А вот процент именно усыновления существенно снизился. Особенно в сравнении с серединой 90-х и началом 2000-х, когда он был невероятно высоким за счет иностранцев. Теперь приоритет отдается соотечественникам, а они охотнее берут сирот под опеку или в приемную семью. И это, по мнению Михаила Бушуева, вполне объяснимо. Ведь многих, кто хочет усыновить ребенка, останавливает финансовый вопрос, а опекуны и приемные родители получают определенные социальные пособия.
Общая награда
На вопрос о недавнем присвоении ему почетного знака «За заслуги перед городом Дзержинском» Михаил Генрихович отвечает:
— Это — общая награда для всего нашего коллектива. Это не меня поощрили, а моих соратников и единомышленников.
Задача сплочения коллектива – одна из первостепенных для главного врача. Совместные праздники, концерты давно стали доброй традицией. Впрочем, как и постоянное повышение квалификации сотрудников. Здесь по максимуму стараются избежать профессионального «выгорания».
Кстати, под руководством папы работает младшая дочь Бушуева – Мария. Она — воспитатель Дома ребенка. Сыновья же, после окончания Дзержинского политеха, выбрали технические профессии. Михаил, Даниил и Антон подарили отцу трех внуков и одну внучку. И это, надеется счастливый дедушка, еще не предел. Теперь, помогая растить внуков, они с супругой переживают вторую молодость.
Михаил Бушуев вообще скучать не привык: работа не позволяет. Работа, которая рассматривалась как временная, но стала делом всей жизни.
— Когда пришел в Дом ребенка в 1991 году, поставил две задачи: минимум и максимум, — вспоминает Михаил Генрихович. — Минимум — навести порядок в помещении, максимум – добиться нового здания. Бросать дело на полпути не привык. Думал, «флажок подниму» на новом здании и уйду спокойно. Флажок-то поднял, а работа не закончилась: то одно нужно, то другое. Именно за это – за новизну — я и люблю свою работу. Здесь каждый день ставятся новые задачи и ищутся новые пути их решения.
Екатерина КОЗЛОВА
Фото Руслана Лобанова
