Как человеку увлекающемуся, ей с детства было интересно все. Имея в руках две профессии (портной по пошиву верхней мужской одежды и телерадиомеханик 4-го разряда) и высшее физкультурное образование (тренер по плаванию), попутно она ходила в класс гитары, посещала хоровую студию под руководством И.А. Егорова. А во Дворце культуры «Корунд» смотрела, как репетирует народный театр «Ровесник», как работает режиссер с актерами (обычными ребятами, которые пришли с заводов, молодыми учителями или студентами), как они выполняют его команды… И это только малая часть из жизни специалиста по работе с молодежью клуба инвалидов «Вера» и мастера спорта международного класса по пауэрлифтингу среди людей с поражением опорно-двигательного аппарата Ольги Киселевой, портрет которой представлен на обновленной городской Доске почета.
Четкий стержень педагога
— В свое время я думала уйти из института физкультуры, где получала высшее образование, так как моя мама тяжело заболела, — вспоминает Ольга Николаевна. — Но педагог по гимнастике сказала мне: «Возвращайся, потому что у тебя четкий стержень педагога». Было странно это слышать, ведь звезд с неба я не хватала. Потом мама заверила меня, что справится сама. Тогда я пришла к тому педагогу, мы отправились в деканат, и она сказала: «В то же место, откуда она ушла». И я благополучно окончила вуз в Санкт-Петербурге.
Дальше, как ни странно, абсолютно все приобретенные навыки пригодились при работе в театре-студии «Блик»: умение разбираться в свето- и звукотехнике, преподавание физкультуры, дабы не нарушить психоэмоциональное и физическое состояние студийцев, швейное дело — это костюмы и реквизит, а также рисование, пение, игра на гитаре, сочинение стихов.
Все это позволяет руководителю создавать на сцене определенные образы, то есть быть режиссером. Но и останавливаться нельзя. Поэтому Ольга Киселева осваивает и другие профессии: занимается фотографией, выясняя тонкости процесса, обучается управлению и созданию эффектов на сцене на новом световом оборудовании, которое «Блик» выиграл в грантовом конкурсе в конце прошлого года.
Красиво и звонко
Родилась и выросла она в деревне, четвертый ребенок в семье, дочь доярки и тракториста. Как рассказывает Ольга Киселева, творческими способностями отличались ее бабушка и мама. Бабушка была голосистая, сейчас бы сказали «глотка луженая». На праздник Ивана Купалы вокруг костра образовывалось три огромных хоровода-кольца, а в середине стояла Ольгина бабушка, которая принимала людской энергетический посыл и мощнейшим голосом раздавала его обратно всем трем кольцам — да так, что люди понимали ее, они слышали, о чем она пела. По наследству это передалось и ее дочери, матери Ольги.
— В нашем роду умели работать, какие-то деньги копили, поэтому мы стали первой семьей в деревне, где появился патефон с пластинками, — рассказывает Ольга Николаевна. — Мама слушала и пела. Когда собирались подруги, она умудрялась разложить песню как минимум на четыре партии, как раскладывала и деревенский хор- красиво и звонко! Бывали случаи, когда она танцевала чечетку с гармонистом: кто первый собьется — его пальцы или ее ноги. Так вот первым сбивался гармонист. А во время колядования она могла переодеться и нанести «грим» подручными средствами — сажа, белила, серьги из картошки — так, что ее не узнавали даже соседи.
Так что желание творить именно в актерской сфере появилось у Ольги очень рано. Но в то время путь к сценическому мастерству для человека с инвалидностью был закрыт. Поэтому она сидела, смотрела и просто впитывала то, как актеры народного театра «Ровесник» работают, что от них требует руководитель, а потом у себя в огороде повторяла эти движения. Тогда она не могла и подумать, что наступит время, когда можно будет сказать: «Я хочу, могу и буду».
Опыт Прибалтики
— «Повесть о настоящем человеке», о летчике без ног, который и управлял самолетом, и танцевал, — это была единственная известная нам история об инвалиде, — объясняет наша героиня. — Как-то раз брат мне сказал: «А ты знаешь, что есть спортсмен без ноги, который занимается борьбой?». Но мы не смогли найти о нем ничего в газетах, о таких людях тогда только говорили, но не писали. Поэтому на тот момент у меня не было человека, которого можно было бы назвать учителем или наставником. Я и моя семья оставались наедине с моими проблемами.
Ольгу и все ее порывы поддерживал старший брат Александр.
— Мама, конечно, тоже обо мне не забывала, но у нее были и другие заботы: детей накормить, напоить, одеть и обуть, — рассказывает Ольга Киселева. — Она поседела в один день, когда поняла, что я осталась без ноги. Но когда я захотела велосипед, мой брат снял с обычного «велика» колеса, приладил его на деревянные чурбачки и предложил: «Оль, ты покрути педальки. Если получится, мы поставим колеса, и ты будешь ездить». Естественно, в этих упражнениях выяснилось, что протез соскальзывает с педали, что я не могу ее удержать, из-за чего брату пришлось придумать специальное крепление. Когда поняли, что я могу крутить педали без соскальзывания, действительно поставили колеса, и я поехала! И так было во всем.
Впервые она увидела, как люди на инвалидных колясках, костылях или с тросточкой спокойно передвигаются по улицам, в Прибалтике, откуда и привезла желание заниматься спортом. Впоследствии это помогло ей активно ездить (речь о выездных соревнованиях, проходивших в Брянске, Красноярске, Перми, Екатеринбурге и других городах России, а также о зарубежных командировках в Афины и Пекин в качестве участницы Паралимпийских игр). Тогда ведь как было: люди с ограниченными возможностями здоровья скрывали свою инвалидность, а страна старалась не выставлять их на всеобщее обозрение, дабы не портить здоровым «эстетическое восприятие окружающего мира».
По словам Ольги Николаевны, если сравнивать Дзержинск 90-х годов и наши дни, то это как небо и земля:
— Тогда мы только вышли на улицы, только-только начали заявлять о себе, и это было в диковинку для всех. А когда я вернулась из Прибалтики (Киселева получала там образование телерадиомеханика до 1997 года,- прим. О.К.), здесь уже сформировался костяк людей, которые говорили, что хотят жить полноценной жизнью и, в конце концов, просто передвигаться по улицам. Это были теннисист и когорта из нескольких «колясочников» с очень тяжелыми колясками на рычагах.
Компаньоны, помогавшие друг другу выжить
— С Черным театром я познакомилась в Германии, — вспоминает Ольга Киселева. — Нас привели в черную комнату, мы были одеты в черное. Странное ощущение: руку поднимаешь, но не видишь этого. Мне платочек в руку пихнули, и я почувствовала, что платочек в моих руках, которые я не вижу, перетекает из стороны в сторону. Этот момент и есть та точка, которая стала началом в реализации моей детской мечты: я могу играть на сцене, не вызывая жалости у людей.
Киселева стала искать тех, кто помог бы ей создать такой театр в Дзержинске. Первым откликнулся актер драмы Сергей Зицер (ныне — режиссер кукольного театра). Труппа изначально была инклюзивная. 21 год назад такого словосочетания в принципе не было, а «инклюзия» слыла исключительно медицинским термином.
— Тогда нам приходилось прямо вырывать свое место под солнцем, — говорит Ольга Николаевна. — Прекрасно помню, как в 35-градусную жару я впервые в жизни вышла в город в шортах, и ко мне тут же подошли прохожие: «Девушка, это не эстетично»! А на свое замечание, что мне, как и здоровым людям, тоже элементарно жарко, я получила ответ: «Тогда надевайте ситцевое платье в пол». Это был шок…
В XXI веке отношение к людям с ограниченными возможностями здоровья существенно поменялось. Уже никого не удивляет, что за рубежом есть модели на протезах, спортсмены на колясках, актеры с тросточкой, которые играют на сцене. А почему нет?
В послевоенной Англии, когда людям было трудно жить, и они объединялись семьями, бытовало понятие «компаньон». В современных реалиях это слово больше про товарно-денежные отношения, а тогда компаньоны просто помогали друг другу выжить. По словам начальника отдела клуба инвалидов «Вера» при центре «Молодежные инициативы» Светланы Торчинской, именно такими людьми и стали 21 год назад они с Ольгой Киселевой друг для друга.
— Мы на пару вешали «лампочки Ильича» в будущем здании клуба инвалидов «Вера», покупали вскладчину стиральную машинку, а когда у меня сгорел дом, Оля была первым человеком, к кому я обратилась и у кого жила, пока мы не восстановились, — рассказывает Светлана Анатольевна. — Пуд соли съели с нею вместе — это сто процентов. Мы живем как одна семья, она стала второй мамой для моего младшего ребенка, потому что спасла его, когда он тонул. Мои дети называют ее Мамоля, а теперь она еще и Баболя, так как у меня появился внук. Говорят, что не бывает дружбы между женщинами… Категорически не соглашусь с таким утверждением! Просто кому-то не повезло испытать подобное в жизни.
Ольга КУЗЬМИНА
Фото из архива О. Киселевой
