Но и интересные истории и прикольные случаи, произошедшие с ними во время несения воинской службы. И получили немало откликов на наше предложение. Сегодня мы публикуем некоторые из этих воспоминаний.
Все на одно лицо
Сергей Володин, старший прапорщик, ветеран СВО:
Сам я служил давно. Много, конечно, было курьезных случаев, да о них не напишешь в газете. Вспомню разве что шок от «смены имиджа» сослуживцев. Это сейчас уже на сборном пункте переодевают срочников, а нас тогда привозили в часть во всем гражданском. И вот всех отвели в баню, постригли, переодели… Ехали вроде вместе несколько суток в поезде, а как вышли из бани – никого и узнать не можешь: все на одно лицо!
Из недавнего расскажу. Захожу я в казарму. Стоит дневальный на тумбочке. И получается у нас с ним такой диалог:
– Сколько времени?
– Не знаю.
– Как не знаешь? Сынок, ты глаза-то подними – перед тобой часы висят!
– А я по таким не умею время определять…
Представляете? Ему команды по временным показателям передавать, а он в циферблатных часах не разбирается! Было и смешно, и грустно одновременно. С тех пор у всех проверяем это умение…
Алакуртти – солнечный край
Дмитрий Дёмин, начальник отдела технического контроля в МУП «Экспресс»:
Моя служба, непростая и холодная, проходила недалеко от сопки Корватунтури, что в землях Лапландии. Считается, что там живет финский Дед Мороз – Йоулупукки. Моя армейская жизнь проходила на линейной пограничной заставе за полярным кругом в 2001-2003 годах (погранотряд Алакуртти, арктическая группа погранвойск).
При следовании к месту службы на поезде обратил внимание на то, что день очень затянулся. Спросив у сержанта, который час, услышал: половина первого ночи, но пояснить, почему светит солнце, он отказался. Само название Алакуртти на тот момент вызывало у меня ассоциацию с южным районом нашей родины, я даже похвалился перед друзьями, которые меня провожали, что еду на юг. Позже, разобравшись, я понял, что причина круглосуточного дня – в нахождении за Северным полярным кругом.
Попал туда отчасти случайно, отчасти потому, что у меня группа годности «А»: в условиях Крайнего Севера нужно крепкое физическое и психическое здоровье. Дни и ночи проходили для меня очень тяжело. И из-за взаимоотношений с сослуживцами (пограничная застава, стоящая посреди лесотундры в большом удалении от населенных пунктов, – это микромир со своими порядками и нравами), и из-за больших расстояний, которые приходилось преодолевать на лыжах в дозоре (порядка 44 километров). Тем не менее погода севера бодрила и придавала силы.
Часто наблюдал полярное сияние. Оно заполняло полнеба и переливалось цветами радуги, словно живое. Природа там неописуемо красива и сурова одновременно.
Служба оставила в моей жизни сильный отпечаток, и опыт армейской жизни оказался очень ценным в дальнейшем. Где еще можно было получить закалку, иммунитет и умение адаптироваться к сложным ситуациям?
За шутку – на «губу»
Александр Козлов, майор полиции в отставке, ветеран боевых действий:
Признаюсь, пацаном я был хулиганистым, даже состоял на учете в детской комнате милиции. Матушка очень хлопотала, чтобы меня скорее забрали в армию. Попал я во внутренние войска, служил в милицейском батальоне города Баку.
Вот моя история. Занимал я тогда должность замкомвзвода в автороте. И начальником контрольно-технического пункта (КТП) поставили одного старшего прапорщика, который вообще в машинах не разбирался, а до этого отвечал за физподготовку батальона. Подговорил я моего товарища над ним пошутить.
И вот как-то начальник КТП спрашивает меня, почему я машину не загоняю. Я ему в ответ: «Компрессия кончилась. Вы сходите с ведром на склад – вам её там наложат…». А товарищ мой Вовка еще добавил огня. Встретив прапорщика с ведром и внимательно выслушивав, что тот за компрессией идет, всплеснул руками: «Да вы что? Она ж на складе вся застыла. Вам не ведро, а мешок с кувалдой нужны». Да-а-а, представляю, как его на складе встретили…
Дали мне потом семь суток ареста на гауптвахте, а товарищу моему – трое. На вопрос, почему мне так много, ответили: «Ты – сержант, он – ефрейтор: с тебя и спрос больше». Долго мы потом эту «губу» вспоминали. Там в караул ходили моряки-курсанты – тоже пошутить, как и мы, любили: мы то воду в камеру таскали (будто пробоина на корабле), то ведрами ее черпали, то плац водой надраивали…
Прямое попадание
Денис Калинин, прапорщик, ветеран СВО:
Стрельбы на полигоне в Мулине. Так получилось, что экипажи в расчетах в основном были новые, опыт стрельбы у них – маломальский. И вот командир бригады дает цель, обозначив ориентиром списанный БТР. Уточняю: по БТР надо было ориентироваться – не стрелять в него.
Ну, мы, значит, приняли цель, обсчитали, приняли координаты. Первый выстрел – пристрелочный. Всё идет по плану. Остается последний выстрел. Слышу, комбат, который руководил стрельбой, называя фамилию наводчика, шепчет: «Давай, не подведи». Ну наводчик и не подвел – БТР разлетелся на куски! Немая сцена… Комбат потом рассказывал: мол, костерило меня начальство на чем свет стоит за «убитый» БТР, а я даже не слушал, а удивлялся: «Ну надо же – прямым попаданием! Вот дают!».
Напомним, военком Дзержинска разъяснил вопросы соцзащиты военнослужащих по призыву.
Наталья ПАВЛОВА, Екатерина КОЗЛОВА
