В конце XIX – начале XX века мало кого удивляли оставленные на вокзалах, в магазинах, богадельнях, ночлежках, на порогах домов малолетние дети. Чрезвычайной проблемой это становилось во времена работы Нижегородской ярмарки. Многих подкидышей помещали в городские приюты. Но из-за скученности и распространения инфекций смертность младенцев была очень большой.
Малышей купали в фарфоровых ваннах
Каждое известие о подкинутых детях отзывалось болью в сердце купчихи Агнии Николаевны Марковой. В то же время ее душу продолжала мучить утрата отца и деда, оставивших огромное состояние их наследнице. Чтобы увековечить о них память, «рыбница Маркова», как называл ее Максим Горький, решила пожертвовать часть средств на облегчение участи малолетних сирот.
Агния обратилась в Нижегородское земство с пожеланием построить на пожертвованные ею деньги дом для подкидышей и сирот на сто человек.
Земство живо откликнулось на это пожелание. Для строительства выбрали Мартыновскую улицу (земельный участок в границах современных улиц Нестерова, Минина, Семашко и Верхневолжской набережной). Спроектировать приют поручили опытному инженеру и архитектору Нижегородской городской управы Леониду Агафонову. В 1908 году проект был готов и одобрен Врачебным советом губернской земской больницы и губернской управой.
А также утвержден строительным отделением Нижегородского губернского правления. Как считают специалисты, проект Агафонова стал сочетанием романтизма и историзма, отмеченным влиянием модерна.
Двухэтажное здание из красного кирпича возвели уже в 1909 году. Особенно хорош был его фасад, выходящий на Мартыновскую улицу, с орнаментами из квадратных каменных блоков, высокими вертикальными ребрами и двумя выступами по центральной оси здания, башенками парапета на полуконсолях, в верхней же части с двумя ярусами сегментных и треугольных ниш.
Все оконные проемы были выполнены с заглубленными наличниками. В 1911 году профессор Илья Мечников, будучи в Нижнем Новгороде, с восхищением отметил: «Такому дому было б место и в Париже».
Здание в плане спроектировали в виде неравной Побразной формы, с учетом рельефа местности, в частности Ковалихинского оврага. Прием, осмотр, санобработка детей, палата и комната для нянь находились в центральной части здания. Там же были кабинеты и административновспомогательные помещения. На первом и втором этажах большого южного крыла здания располагались палатные блоки, операционная и перевязочная. У центрального входа с Мартыновской улицы была установлена люлька для подкидышей с сигнализацией об этом дежурным няням.
Здание приюта полностью соответствовало предназначению заведения. В нем имелись котельная централизованного водяного отопления и электростанция. В то время горячая вода и освещение были редкостью. Для мытья подкидышей установили фарфоровые ванны.
«Лекарь с отличием»
С 13 марта 1909 года к руководству приютом приступил известный в губернии врач Александр Саввич Пальмов, работавший до этого в Растяпине.
Родился он 24 августа 1870 года девятым ребенком в семье сельского священника в Рязанской губернии. В восемь лет поступил в духовное училище, а затем с отличием окончил Нижегородскую семинарию. Но мечтал о медицине.
В 1895 году в числе 11 студентов Киевского университета получил звание «лекарь с отличием». Затем учился в экстернатуре в Петербурге у трех знаменитых профессоровмедиков – С.П. Боткина, Д.О. Отта и А.А. Троянова. Работать начал на военной службе дивизионным врачомординатором.
Через год Пальмову предложили работу в окружном госпитале, но Александр Саввич предпочел демобилизацию и уехал в Нижний Новгород. Губернское земство за 150 рублей в месяц предложило ему для работы второй врачебный участок Балахнинского уезда. В него входило 33 селения Чернорецкой, Мысовской, Гордеевской и Гнилицкой волостей, в которых проживало 25 тысяч человек. Радиус второго медучастка в Балахнинском уезде был самым большим – 48 верст, а по численности обслуживаемых жителей уступал только седьмому Сормовскому участку.
Нагрузка на участкового врача была огромной. Кроме сеймовской больницы и приемного покоя на три койки в Новом Растяпине (на Выселках), доктор Пальмов выезжал в деревни и школы, с 1904 года три раза в неделю вел прием в медицинском пункте села Желнино.
Активное участие он принимал в открытии в Желнино туберкулезного санатория. А когда 1 июня 1897 года в Черном селе открылась бесплатная библиотекачитальня, ответственным за ее работу избрали Александра Саввича. Кстати, он организовал библиотеку и для жителей Сеймы.
Неспроста очень скоро молодой доктор завоевал симпатию и уважение у населения всего второго участка. С большим вниманием относилось к нему и земство. Каждые два года его направляли в научные командировки, на Пироговские съезды, съезды по малярии и холере. За успешную деятельность земство поручило ему ознакомиться с достижениями зарубежной медицины. Полгода Пальмов провел в клиниках Парижа, Берлина и Вены, чей опыт использовал в своей дальнейшей работе. Изза границы Александр Саввич вернулся в Черноречье в 1909 году.
В это время при станции Растяпино открывалась большая районная больница, построенная желнинским купцом Кузнецовым, который и пригласил зарекомендовавшего себя с лучшей стороны Пальмова заведовать ею. Доктор поселился в просторной квартире, находящейся рядом с больницей и приступил к работе.
Однако в том же году в Нижнем Новгороде открывался и дом подкидышей. Благотворительница Агния Николаевна, на чьи средства шло строительство приюта, пожелала, чтобы это учреждение возглавил хорошо известный ей Александр Саввич Пальмов. И земство откликнулось на ее пожелание.
На охране детства и материнства
Одной из главных обязанностей заведующего приютом стало лечение и выхаживание попавших в приют детей. Ведь по официальным отчетам к моменту назначения Пальмова из принятых в разные годы тысяч детей выживали… десятки. Чтобы выправить удручающую ситуацию, Александр Саввич предложил земству вместо приема подброшенных детей принимать детей из бедных семей вместе с матерями на два месяца, а затем оказывать матери за казенный же счет материальную помощь до годовалого возраста ребенка.
Вместе с другими преобразованиями и медицинскими мерами это позволило к 1913 году снизить детскую смертность в приюте до трех (!) процентов.
В 1913 году на Всероссийской гигиенической выставке в Петербурге Нижегородскому губернскому земству присудили почетный диплом «За хорошо оборудованное здание детского приюта и отличную работу персонала в нём». А доктор Пальмов был удостоен диплома «За развитие дела призрения подкинутых детей в Нижнем Новгороде».
С апреля 1918 года Нижегородский детский приют № 1 преобразовали в Дом матери и ребенка. Будучи директором этого методического и лечебного центра по охране здоровья детей, Александр Пальмов организовал еще и школу детских медицинских сестер, курсы врачей, активно участвовал в открытии медицинского факультета в Нижегородском университете, где в качестве доцента с 1927 по 1929 год читал курс лекций по педиатрии.
А в более позднее время возглавлял Научноисследовательский институт охраны материнства и детства. За выдающуюся деятельность в области охраны материнства 10 сентября 1931 года Александру Саввичу было присвоено высокое звание «Герой Труда», а в апреле 1945го – звание «Заслуженный врач РСФСР».
В Научноисследовательском институте педиатрии Александр Саввич работал до 80летнего возраста. Свое 90летие он отмечал в «доме подкидышей». Но так его уже никто не называл. Все знали это здание как Дом Пальмова.
Александра Саввича не стало 5 марта 1961 года. Память о нем увековечена мемориальной доской на бывшем детском приюте, ныне Нижегородском научноисследовательском институте детской гастроэнтерологии.
Памятной же доски Агнии Марковой никогда не устанавливали. Она хотела увековечить память об отце и дедушке, но своим благородным поступком увековечила свое имя. Вот уже более ста лет о ней вспоминают экскурсоводы, рассказывают местные и центральные СМИ.
Само же двухэтажное здание бывшего приюта в 1962 году было надстроено третьим этажом. А в 2021м подверглось существенной реконструкции. На современный манер были отремонтированы фасады, укреплена кирпичная кладка, обновлена водосточная система, приведены в порядок ступени и заменены окна. К сожалению, от былой архитектурной роскоши не осталось и следа. Оригинальное когда-то здание сегодня уже не вызывает былых эмоций.
Вячеслав САФРОНОВ
